 |
|
|
|||||||||
|
Смертельная прививка. Смертельная вакцинаСмертельная вакцина
Вакцина со скрытым вирусом ракаНесколько десятилетий назад один из ведущих специалистов фирмы Мерк (Merck) специализирующейся на разработке вакцин записал на магнитофонную ленту признание о том, что все вакцины, созданные в США в то время, содержат вирусы лейкемии и рака. В то время многие его коллеги ему не поверили и даже выставили на смех. Однако спустя некоторое время один из ученых заметил, что русские получили значительно меньше золотых медалей на Олимпиаде чем ранее и этот факт, по мнению ученого, был связан с тем, что первые вакцины содержащие вирус рака были опробованы в России с целью выявления побочных действий. Иными словами прибывшие на Олимпиаду спортсмены уже были отягощены патологическими процессами в организме. Речь идет о вакцине SV40 вколотой миллионам американских граждан и населению других стран. Все те люди, которые подверглись вакцинации, широко разрекламированной на то время вакциной, до сих пор носят в себе скрытые вирусы рака. Это является одной из причин всплеска смертности от онкологических заболеваний.  Вакцина SV40 была введена миллионам людей, вызывала ракПочему же ученые скрывают информацию о том, что ряд их вакцин является смертельным? Все очень просто - раковая индустрия сделала огромные капиталы на разработке противораковых средств. Относительно недавно один из руководящих ученых Merck доктор Маурис Хиллеман в приватной беседе с журналистом одной из новостных компаний и еще несколькими учеными признался в том, что во многих сегодняшних вакцинах содержатся смертоносные вирусы. Однако ученый не думал, что его будут записывать на скрытую камеру, поэтому выдал все «как на духу».
Как делают вакциныПеревод записанной беседы вы можете прочесть ниже. Журналист: 50 лет назад Маурис Хиллеман учился в школе в Майл Сити Монта и думал, что будет работать продавцом в дешевом супермаркете. Однако судьба распорядилась иначе и Маурис Хиллеман стал пионером в разработке вакцин, руководителем отдела вакцин фармоконцерна Мерк. Под его руководством были разработаны вакцины против эпидемического паротита, краснухи. Др. Эдвард Шортер: Расскажите, как вам удалось создать SV40 вакцину и полиовакцину? Др. Маурис Хиллеман: Я тогда работал в Merck. В то время все эксперименты проводили на обезьянах, чьи организмы были заражены неизвестными вирусами. После 6 месяцев бесплодного труда я сказал, что обезьяны не помогут разработать нормальную вакцину, так как в их телах присутствуют неизвестные вирусы. Я пришел к Билу Ману из вашинтонского зоопарка и сказал, что у меня есть проблема с биоматериалом, он загрязнен неизвестными вирусами и не знаю, что я должен делать. Бил Манн был умным парнем. Он сказал, что у него сейчас проблемы с доставкой новых обезьян, но он может предложить выход, импортировать зеленых обезьян через Испанию. Я не знал тогда, что вместе с зелеными мартышками я импортирую вирус СПИДа. В зеленых обезьянах действительно не было посторонних вирусов, но мы тогда не знали почему. Др. Эдвард Шортер: А те обезьяны, что уже содержались в лаборатории, имели неизвестные вирусы? Др. Маурис Хиллеман: Да я же говорю, что те обезьяны, с которыми мы работали до поступления новой партии зеленых мартышек, уже были инфицированы неизвестными вирусами. В итоге, когда новых обезьян мы разместили вместе с предыдущими, то они перезаражали друг друга. И в итоге помимо неустановленных вирусов обезьяны заразились и СПИДом, но тогда мы о СПИДе еще не знали.  В это время меня пригласила конкурирующая фирма Sabin-Schiene которая проводила международную конференцию на базе благотворительного фонда Sister-Kenny-Stiftung. Я должен был сделать у них доклад. И что я должен был говорить? Я решил, что я умолчу о вирусах. В то время компания Sabin тоже занималась разработкой вакцин, и проверяли их в России и других странах. У них были те же проблемы с неизвестными вирусами. В итоге я сказал, конкурентам, что они не могут выпустить вакцину SV40, так как в ней содержаться неизвестные вирусы, а если они это сделают, я сообщу всем об этом. Конкуренты были в бешенстве. Они мне сказали, что это породит еще больше недоверия к вакцинам в мире. Я был с ними согласен. Тогда они предложили начать операцию по запутыванию. Др. Эдвард Шортер: Почему они назвали операцию запутывание? Др. Маурис Хиллеман: Просто в вакцине присутствовали 40 неизвестных вирусов, мы их деактивировали и назвали вакцину SV40. Др. Эдвард Шортер: На самок же деле вы деактивировали не все неизвестные вирусы…? Др. Маурис Хиллеман: Да. Вы правы. В вакцине против желтухи есть вирус лейкемии, это было время, грязной науки. Я пошел к руководству и спросил, что они собираются с этим делать. Я им объяснил, что не деактивированный вирус будет иметь последствия. Они спросили какие. Я им ответил. Рак. В общем, руководство потом много шутило о том, что американцы выиграют олимпийские игры, потому что русские спортсмены будут все больны опухолями. Это было во время тестирования вакцин, которые получали русские спортсмены. Др. Эдвард Шортер: Почему вы об этом не заявили в прессе? Др. Маурис Хиллеман: В то время было не принято выносить на гласность все, что происходит в научных кругах. Др. Эдвард Шортер: Вы знали, к каким последствиям приведет вирус в вакцине? Др. Маурис Хиллеман: Да. Через три или четыре недели мы обнаружили у привитых этой вакциной хомячков опухоли. Журналист: Не смотря на то, что СПИД и рак через неизвестные дикие вирусы в вакцинах превратились в эпидемию, Др. Маурис Хиллеман говорит, что это была хорошая наука. Из всего вышесказанного становиться очевидным, что причиной нашей сегодняшней эпидемии хронических болезней кроется в индустрии вакцин. Нас специально заражают сотрудники министерства здравоохранения и грязные на руку ученые, чтобы заработать денег на противоядии от болезней, привитых нам ими же руками. www.iksinfo.ru Денис Гесс: Альтернативный взгляд на мир: Смертельная вакцинаСегодня, я решил поведать кое-что из своей жизни и попрошу вас, мои дорогие читатели, очень серьезно к этому отнестись и взять данный материал на заметку. Все, что я поведаю - чистая правда и требует вникая в материал. Я назвал пост "Смертельная вакцина". Почему? Каждый из нас знает обязательную вакцинацию детей при рождении, в детских образовательных учреждениях, университет, некоторые работодатели пинают своих подчиненных колоть неизвестное вещество в себе.  Родителям угрожают, что ребенок умрет через месяц, если не сделать вакцинацию, в школах и детских садах рассказывают про пик эпидемии гриппа, но если вас это не запугало - не допустят ребенка к занятиям. В университете, как и на работе - нужна справка о сделанной прививке, иначе потеряешь все, что тебе было нужно. Неужели они все так о нас беспокоятся, что буквально нас вынуждают делать все это? Когда я был в 11 классе, нам сделали обязательные прививки в местной поликлинике и предупредили о легкой температуре, так что ничего страшного. Каждый из вас знает, что вакцина - это ослабленный вирус, который ты принимаешь в себя, чтобы организм выработал иммунитет на внешний раздражитель и в случае серьезной болезни, ты бы отделался легким насморком. После сделанной прививки, у меня к вечеру поднялась температура. Ну, вроде предупреждали, ничего страшного и на утра я пошел в школу. Недомогание набирало обороты, я еле доучившись пошел домой. Озноб, головные боли, тошнота - вот были составляющие прививания через силу. Я слег. Буквально за день сломался весь иммунитет и я заболел. Естественно, как принято было в большинстве семьях того времени, горячий чай с лимоном, пара таблеток - и на боковую. Так почти все лечились. На утро лучше не стало, все наоборот набрало солидный оборот. Очередной раз напихав в себя таблеток, я коротал день. К вечеру, мне значительно полегчало и на утро я решил уже идти в школу. После уроков, придя домой, я почувствовал опять симптомы недомогания в легком проявлении, но появился очень сильный кашель. Таким образом, я пару дней проходил в школу, пока не случилось так, что я просто не мог сидеть в классе, так как жуткий кашель мешал всем. Я взял больничный. Кашель был просто ужасный! Продирающий горло, всегда с мокротой и в какой-то момент, появилась кровь. Родителям я ничего не сообщил и так пролежал дома еще дня два-три. Ситуация становилась хуже, мокрота стала настоящим гноем с кровью и мы отправились в больницу. Там мне сообщили, что пришли мы крайне вовремя и у меня началось воспаление легких. Назначили солидное лечение и пол месяца я провел дома. Мои лечащие врачи ни в какую не захотели признавать того факта, что это было связанно с вакцинацией. Я читал статьи в интернете и наталкивался, что на этот год пришлось очень много смертей, болезней и прочих негативных последствий именно после насильственного вкалывания яда.  Я не проводил анализов на содержимое пробирок, что содержат как бы вакцины, но мировая статистика не утешительна. Мне нужно было понять, что входит в состав этих вакцин, и вот что я нашел: 1. Клетки мертвых тканей и органов животных (как вариант, клетки почек детёнышей обезьян и хомяков).2. Клетки материалов прерывания беременности (т.е. эмбрионы от абортов), например, применяются для создания вакцины от краснухи RA 27/3;3. Перевиваемые раковые клетки (корм для вирусов).4. ГМО дрожжевые клетки.5. Куриный белок (сильный аллерген).6. Сыворотка из крови животных: собак, овец, обезьян, коров (вакцина от лат. vacca – корова, можно продолжить: вакцинация – оскотинивание людей).7. Сильно действующие антибиотики (амфотерицин Б, неомицин).8. Гидролизованный желатин.9. Большие количества фенола (обрабатывают унитазы в лечебных учреждениях) для дезинфекции, консервации и пр.10. Ртуть и опасный клеточный яд 6-феноксиэтанола (антифриз)11. Красители, растворители, боракс (травят тараканов) и другое.12. Полисорбат 80 and Октоксинол 10 вызывают бесплодие, фактически стерилизуя женщин. Только вдумайтесь, друзья, нас пичкают всем этим, что для нас - смертельно. Нам нагло, через кровь, внедряют чужеродные ДНК, а любой умный человек знает, что чужие ДНК, тем более других живых существ, вызывают мутацию клеток или проще - РАК. Насколько процентов возрос детский рак? Государство путает родителей, что отказ от вакцинации - нарушение прав ребенка, чешут про то, как мы помогаем победить смертельные болезни, но так ли это? Да что тут государство, когда медики поют о том, что все это бред и вакцина - это реальное лекарство. Лекарство от людей? Для них это бизнес, а для нас - смерть. Вы думаете, что им важна ваша жизни и они не готовы ее обменять за валюту? Я отказался от каких-либо последующих вакцин. В университете, я подделал себе справку, так что избежал так же прививания. С того дня, моя жизни изменилась. Прошло 7 лет и знаете сколько раз я болел? НОЛЬ. Никогда не было даже насморка, признаков температуры или недомогания. У меня не было отравлений, несварения и прочего нарушения работы в организме. Кроме того, у меня часто болела жена и я был тем, кто напрямую все 24 часа контактировал с ней. Если с одной посуды, пили с одной тарелки - ноль реакции. Организм просто не хочет болеть. Хм, почему же так? Я за 7 лет ни разу не был в больнице, не могу даже пожаловаться на какие-то проблемы в здоровье, а тут такая паника на счет вирусов. За последние два года я уже слышал раз 5 про надвигающиеся вирусы, но так ни один и не подцепил. Я бессмертный? На деле все проще друзья. Нас убивают и калечат. Рост бесплодности у женщин, детской смертности - это то, чего нужно добиться кому-то там, сверху... Я говорил, что не хочу питать негативом себя, просто очередная пропаганда того, что пора уколоться себя и ширнуть всех близких - толкнула на статью. Поэтому, не будем вдаваться в подробности кому выгодна ваша смерть, а просто переведем все в позитив. Хотите жить - действуйте и не сдавайтесь! Берегите себя и своих близких! Я надеюсь, вам понравилось написанное мною и вы меня послушаете! Здоровья вам и рассудка!
Ящик пандоры – Смертельная прививкаСмертельная прививка Кристина Колебек Сегодня такой сладкий шестнадцатый День рождения моей дочери, но мы не будем его праздновать. Вместо этого я зажгу в её память свечу, а когда я задую её, то загадаю желание. Моё желание – чтобы матери во всём мире думали и смогли принять решение, основанное на знании. Это решение предотвратит бессмысленные трагедии и никогда не даст матерям испытать мою боль. История Лауры После сорока одной недели беременности здоровая, прелестная крошка Лаура Мэри вошла в этот мир 27-го июля 1986 г. Дома нас восторженно приветствовали семья и наши друзья, с тревогой ожидавшие появления нового члена семейства. Они завалили её таким количеством красивых маленьких розовых платьев, что мы шутили, что она не сможет износить их за всю жизнь. Наша жизнь изменилась полностью. Теперь она вращались вокруг прогулок с коляской в парке, посещений друзей, смены подгузников, ночных кормлений и покупки ещё меньших по размеру розовых платьев. Мы стали родителями, мы имели теперь настоящую семью, и жизнь была прекрасна. Я повела Лауру на проверку к педиатру. Последняя была немолодой, любезной и приветливой женщиной. Она была очень довольна развитием и весом Лауры в 3 месяца. Она сделала ей прививки DPT (АКДС – прим. перев.) и оральной полиовакцины. Я не задавала никаких вопросов, т.к. знала, что дети всех моих друзей получили в том же возрасте те же самые прививки, и все «хорошие матери» прививают своих детей, чтобы защитить их. Мы покинули кабинет педиатра и отправились домой. Лаура была очень беспокойна. Для неё это было необычно. Она громко плакала в своей коляске. Когда мы добрались домой, я поняла, что она мочилась так много, что в коляске всё промокло. Затем её плач превратился в крик, потом у неё поднялась температура. Нога опухла, стала красной и горячей на ощупь. Я позвонила педиатру и та сказала, что это «нормально» и чтобы я дала ребёнку темпру. Я дала темпру и почувствовала себя спокойней, ведь педиатр убедила меня, что это нормально. Лаура продолжала кричать, и я больше не могла её успокоить. Все мои инстинкты подсказывали мне, что это не было нормально, но я была молода, это был мой первый ребёнок, и я доверяла врачу. Я не могла держать Лауру на руках, потому что на руках она начинала кричать ещё громче – казалось, любое движение её ноги причиняло ей ужасную боль. Я положила её в кроватку, и она кричала, пока не заснула. Это принесло мне огромное облегчение. Темпра работала и доктор, вероятно, была права. Я подумала, что глупо было так беспокоиться. Спустя короткое время Лаура проснулась, крича, и провела весь вечер, то крича, то засыпая. У неё не было совершенно никакого аппетита, и ничто не могло остановить её крик. Наконец, пришло время сна, и она кричала в своей кроватке, пока не заснула. Она никогда не кричала раньше перед сном, и я чувствовала себя очень неуютно оттого, что оставила её, но когда я держала её на руках, она кричала ещё громче. Мой муж пришёл с работы домой, и я рассказала ему обо всём, что случилось в тот день. Лаура крепко спала в своей кроватке; она, казалось, чувствовала себя лучше и мы решили не волноваться… А я должна была волноваться! Утром я проснулась и была поражена, что муж проспал. Я сразу поняла, что что-то не в порядке, и беспокойство прошедшей ночи вновь охватило меня. В ужасе я подбежала к её кроватке. Лаура выглядела как-то неестественно. Я зажмурила глаза и снова открыла их, думая, что это сон. Но когда я открыла глаза, она выглядела мёртвой. Я впала в шок, и всё, что дальше происходило в тот день, осталось в моей памяти расплывчатым пятном. Я тронула её, она была очень тёплой. Я закричала мужу, чтобы он звонил 911. Я смотрела, как он делал искусственное дыхание. Я оцепенела и не могла двинуться. Он пробовал оживить нашего ребёнка, но напрасно. Он крикнул, чтобы я открыла дверь парамедикам. На какое-то время я вернулась к действительности, пошла и открыла дверь. Теперь я могла двигаться, но не могла говорить. Я стояла в оцепенении, тряся головой и чувствуя себя совершенно беспомощной, в то время как парамедики, полицейские и пожарные пробегали мимо меня в наш дом. Я не плакала, я хотела крикнуть им, чтобы они её оставили в покое, но я не могла говорить. Она лежала на полу, а они трясли её крошечное тело в маленькой спальне со стенами, покрашенными в желтый цвет, и обоями с клоунами. Я стояла там, молясь в душе, чтобы они оставили её в покое, чтобы они вышли из её спальни, и чтобы я проснулась от этого страшного сна. Я услышала, как кто-то сказал, что есть слабый пульс, и во мне проснулась надежда. Амбуланс помчал Лауру в больницу. В это время детективы ввели нас в другую комнату, и допрос начался. Они решили, что моего мужа и меня следует допросить в разных комнатах. Я сразу поняла, что они подозревают нас. Все мы знаем, что здоровые дети не умирают внезапно и просто так. Я была безмолвна. Я уже решила, что всё произошло так или иначе по моей вине, и хотя я не была полностью уверена в том, что же именно я сделала, чтобы убить её, я была убеждена, что каким-то образом причиной всему была я. Возможно, я была наказана Богом за грех, или, возможно, это случилось потому что я оставила её кричать, пока она не заснула той ночью. Факт оставался фактом: мой ребёнок был мёртв, а у «хороших матерей» дети не умирают. Муж начал резко возражать против характера задаваемых вопросов, и потребовал, чтобы нас немедленно доставили в больницу, чтобы мы могли видеть нашего ребёнка. Детективы, наконец, взяли нас в больницу. Там нас привели в «комнату плохих новостей». Вошёл доктор и настоял на том, чтобы мы сели перед тем, как он начнет говорить. Он стал говорить о том, что они пробовали и то, и это, и, наконец, сказал слова, которые эхом будут звучать в моих ушах всю жизнь: «Она умерла». Педиатр, которую я так уважала и перед которой преклонялась, не выдержала и заплакала, когда я сообщила ей эту новость по телефону. Она не могла решить, что же ей делать. То она защищала прививку, то обвиняла её и тех, кто сказал, что она безопасна, в смерти моего ребёнка. Потом она сказала мне, что у неё был другой младенец, мальчик, умерший после той же самой прививки. Детективы отвезли нас домой. Они задавали так много вопросов и так часто повторяли их, что, наконец, сами от этого устали. Всё вертелось вокруг нашего возможного участия в деле. Они обыскали всё в поисках следов незаконного проникновения в дом. Муж вновь и вновь говорил им о необычном поведении ребёнка с того времени, как он получил прививку. Все наши знакомые побывали у нас. Я делала кофе и прибирала в доме, словно это был обычный день из тех, в которые мы принимали гостей. Шок – странная и одновременно замечательная вещь. Вы не понимаете, что происходит с вами. Мои родители настояли, чтобы я переехала на несколько дней к ним, пока муж и друзья выполняли страшную работу, собирая вещи в детской. Комната, которую я украшала с такой любовью, стала такой пустой и источником такой боли… Несколько дней спустя, после похорон и крошечного белого гроба, который был настолько мал, что мой муж нёс его один, я, наконец, вышла из шока и позволила себе выплакаться. Я рыдала обо всём, что никогда уже не случится в моей жизни. О балетной студии, в которую я никогда не поведу свою дочь. О её свадьбе, на которую я никогда не приду. О внуках, которых я никогда не увижу. Обо всех мечтах, связанных с дочерью, которые никогда уже не осуществятся. Я рыдала обо всём, что было и обо всём, что никогда не случится. Во мне была пустота, угрожавшая поглотить меня целиком. Это были самые чёрные, самые страшные дни в моей жизни. Детективы, в конце концов, убедились, что мы не вредили нашей дочери каким-либо образом, и следствие о причинах её смерти завершилось. Мы остались без ответов. Доктора не желали говорить о её смерти в контексте какой-либо связи с прививкой и, один за другим, отказывались отвечать на наши вопросы. Мне неоднократно говорили, что «польза перевешивает». Мне даже говорили, что смерти от прививок «ожидались» в войне против болезней, но эти потери, считалось, должны быть на «приемлемом» уровне. Однако для меня, для матери, потерявшей своего ребёнка, это не показалось приемлемым. Наконец, несколько месяцев спустя коронер сказал нам, что причиной смерти был СВДС (синдром внезапной детской смерти), что означает «причина неизвестна», и отказался дать нам копию протокола вскрытия. Потребовался почти год, чтобы мы получили этот протокол. К нашему ужасу, мы поняли, что результаты вскрытия были скопированы непосредственно из монографии о вакцине, из раздела «Противопоказания». Было написано следующее: «Сообщается о случаях синдрома внезапной детской смерти после проведения прививки вакциной, содержащей компоненты против дифтерии, коклюша и столбняка. Однако значение этих сообщений неясно. Общим фактором является возраст от 2 до 6 месяцев, в котором проводилась первичная иммунизация, в то время как пик большинства внезапных младенческих смертей приходится на возраст от 2 до 4 месяцев». Не проводилось никакого токсикологического испытания, и педиатр никогда не сообщала о побочных реакциях на вакцину руководству службы здравоохранения. Позднее я узнала, что большинство смертей, обусловленных прививками, списываются на СВДС, а статистика по СВДС НЕ включена в данные по побочным реакциям на прививки, даже если ребёнок умирает через несколько часов после прививки. С помощью таких данных врачей и публику убеждают в том, что прививки безопасны. Собственная правительственная литература сообщает, что в области безопасности или эффективности вакцин исследований не проводилось вообще или они были недостаточны. В сущности, наши дети – вот оно, это испытание. Согласно литературе, иммунизация – «наиболее экономически эффективный» способ предотвратить болезни. Нигде в их литературе не утверждается, что при этом он и наиболее безопасный. Мы торгуем жизнями наших детей, чтобы сэкономить правительственные деньги. Нам говорят, что выгода перевешивает риск, но многие из болезней, против которых мы прививаем детей, не представляют угрозы для жизни, в то время как прививка способна убить. Прививки убивают намного чаще, чем нас пытаются убедить. Мы играем в прививочную рулетку с жизнями наших детей, и мы никогда не знаем, какой ребёнок падёт следующей жертвой прививок. Желаете ли вы рисковать шансом смерти 1 на 500 тыс., 1 на 100 тыс. для необратимого поражения мозга, 1 на 1 700 для судорог и конвульсий или 1 на 100 для побочных реакций? Достаточно ли приемлемы эти шансы, чтобы убедить вас сыграть в рулетку с жизнью вашего ребенка? Я уверяю вас, что смерть от прививки ни быстра, ни безболезненна. Я беспомощно наблюдала, как медленно и мучительно умирала моя дочь, как она кричала и извивалась от боли, в то время как вакцина делала то, для чего была произведена – уничтожала её хрупкую иммунную систему. Яды, используемые в качестве консервантов, просачивались в её крохотное тело, проникали в её органы и разрушали их до тех пор, пока те полностью не перестали работать. Эта картина всегда будет преследовать меня, и я верю, что ни один из родителей никогда не должен стать свидетелем этого. Смертный приговор, считающийся слишком негуманным для самых жестоких преступников этого округа, был объявлен моей чудесной невинной крошке дочери и приведён в исполнение путём смертельной инъекции. Сегодня, в День рождения моей дочери, я оплакиваю не только потерю моего собственного ребёнка, но и всех невинных детей, для которых выгода от вакцин не перевесила риск, и которые были приговорены к смерти путём смертельной инъекции под лозунгом «польза перевешивает». Истинная война ведётся не против болезней; каким-то образом мы стали нашими собственными худшими врагами, подменив природу нашей верой в науку. Сегодня я призываю всех матерей мира присоединиться ко мне и положить конец этому бессмысленному истреблению самого драгоценного – наших детей. Источник pandoraopen.ru Смертельная вакцинаИли как набивают карманы украинские чиновники, идя по детским трупам Повествуем дальше. Как уже говорилось в статье «Социальное благо» глазами коррупционеров», наше Министерство здравоохранения Украины переживает не самые лучшие времена. Обычные, на взгляд наших властей проблемы с больным народом, потрясают грандиозные скандалы. К примеру недавние печальные события, которые, казалось бы, и не должны были всплыть наружу. Но судьба распорядилась иначе.
В центре скандала оказалась сама министр здравоохранения Украины Раиса Богатырева. Как стало известно, Министерство закупало вакцину от гепатита-В у одной Харьковской фармацевтической фирмы. Потом оказалось, что такая вот «инъекционная бормотуха» унесла только по официальным данным жизни 8 детей, по неофициальным - несколько десятков. Владельцем вышеупомянутого предприятия «Фармстандарт-Биолик» является сын нашей министерши, Александр Богатырев. Соответствующее распоряжение ведомства датировано еще 12 декабря 2012 года. Документ сей на свет Божий вытащил депутат от «Батькивщины» Андрей Сенченко. В Украине проводили тотальную вакцинацию новорожденных младенцев от гепатита В. Хотя в реальности такой потребности совершенно нет. Вакцинацию детей против гепатита В необходимо проводить в первые дни после рождения только в тех странах, которые находятся в зоне риска. Всемирная организация здравоохранения не относит Украину к таковым. Сенченко заявил: «вакцинация в первые дни после рождения должна проводится только тем детям, мать которых была инфицирована вирусом гепатита В, и другим детям в зоне риска в возрасте 12-14 лет. Вопреки этим выводам, решением министра Богатыревой проводится тотальная вакцинация детей от гепатита В в первые дни их жизни. Объяснение этому одно: идет «освоение бюджета». При этом Андрей Сенченко отметил, что у него есть свидетельства врачей, которым категорически запрещено связывать причины смерти детей с фактом вакцинации. За дело взялась Генпрокуратура Украины и только благодаря её прямому вмешательству, использование несертифицированной вакцины было приостановлено до выяснения всех обстоятельств.
Проверкой предприятия занялась Гослекслужба Украины. Во время проверки выяснилось что вакцины, которое закупало Министерство, производились с очень грубыми нарушениями. К примеру, в обнародованном письме главы Гослекслужбы Алексея Соловьева в ответ на запрос народного депутата Татьяны Бахтеевой о причинах приостановки лицензии для вакцины против гепатита В, произведенной "Фармстандартом", был дан следующий ответ: - "По результатам проверки по месту проведения деятельности Харьковская область, г. Харьков, Помирки (участок разлива, осмотра и маркировки, участок вторичного пакетирования препаратов, отдел контроля качества, склад сырья и материалов, склад готовой продукции) установлено наличие 14 критических, 22 существенных и 4 несущественных нарушения Лицензионных условий (Акт от 06.12.2012 г. №62-в)", - говорится в письме. Среди критических нарушений, которые могут привести к производству некачественных лекарственных средств, что может нанести ущерб здоровью либо жизни человека, выявлены следующие: — во время проверки Досье производства лекарственного средства "Вакцина для профилактики гепатита В" №… было установлено, что производство серий проведено с нарушением утвержденного технологического регламента ТР №… Во всех случаях нарушены утвержденные нормы технологических потерь нерасфасованной продукции "in bulk", получено завышенное количество ампул готового лекарственного средства, чем предусмотрено в утвержденном документе. Расследований по причине отклонений от установленных норм ни в одном случае не произведено. Валидация технологического процесса получения лекарственного средства "Вакцина для профилактики гепатита В" не проведена, таким образом, нет подтверждения того, что технологический процесс производства вакцины приводит к ожидаемому гарантированному результату качества; — по результатам анализа материального баланса Досье серий №… было установлено, что 315 ампул, необходимых для проведения контроля лекарственного средства по показателю "Стерильность" — не отбирались. При этом, судя по регистрационным журналам лаборатории, анализ указанных серий лекарственного средства по показателю "Стерильность" проводился".
Получается, что руководство Минздрава, осуществляя закупки вакцин, не отвечающих единому международному стандарту качества, таким образом убивая детей. Учитывая современную политическую ситуация на Украине – эксперименты на здоровье маленьких украинцев проводят нагло и бессовестно. Как стало известно, смертельно опасные вакцины сына «регионалки» Богатыревой завозят в 20-литровых бочках с Кубы, а затем фасуют. Такую информацию донесла народу уже другая «регионалка» Татьяна Бахтеева. Врочем, есть и другая сторона медали. Как сообщают украинские СМИ, вышеупомянутая «регионалка» Татьяна Бахтеева давно «имеет зуб» на действующего Министра здравоохранения Раису Богатыреву. Поскольку спит и видит как бы поскорее занять тепленький «трон» в МОЗ после нее. Ни кому не секрет, что фармацевтический рынок на Украине контролируют две структуры – Минздрав и Государственная лекарственная служба. Между двумя структурами ведется «негласная война», поскольку фармацевтический рынок место «очень злачное», кто его контролирует – уже поймал «золотую Жар-Птицу за хвост». Таким образом, каждая из дам старается «подмять» обе структуры под себя. Если учесть сложившуюся ситуацию – если одну даму поменяют на другую – ситуация не изменится. Речь в другом, если обе государственные структуры «зажать в одном кулаке» - утечка информации прекратится. Украинцев будут и дальше пичкать неизвестно чем, но теперь уже негласно и как и прежде - безнаказанно. Шокирует жестокость и циничность производителей и закупщиков вакцины, которые наживаются за нас счет, убивая наших же детей, при этом не думая о собственных. Одно обнадеживает, если мошенникам не пришлось отвечать за свои поступки при жизни, на Суде Божьем они получат сполна.
Марина Руда, Украина miufa.ru Смертельная прививка, или история Лауры | вакцинация 20.11.2010 Несгибаемые вакцинофилы очень любят стращать простого обывателя ужасами инфекций. Им всё равно чем пугать: дифтерией (это в век-то антибиотиков!) или туберкулёзом, ветрянкой или столбняком, корью или венерическими болезнями, - только бы любой ценой вызвать у бедных родителей чувство беззащитности перед коварными микробами, за каждым углом подстерегающими их нежных крошек. А вот РЕАЛЬНЫЕ истории незаслуженных страданий и безсмысленной гибели этих же нежных кошек от сделанного заботливыми докторами токсичного «профилактического укольчика», наших прививочных фанатов почему-то мало волнуют. Они, по слову Господа, «имеют очи и не видят, имеют уши и не слышат». Такая вот у них удивительная «избирательность восприятия», на грани с клинической патологией. С чем она связана – с атрофией совести или с дефектами образования, или с тем и другим вместе – не нам судить. Это ИХ проблемы. Нижеприведенная запись сделана не для них, а для добросовестных и любящих мам и пап, искренне пытающихся докопаться до истины в вопросе о прививках – в буквальном смысле, вопросе ЖИЗНИ и СМЕРТИ их маленьких чад. "Сегодня такой сладкий 16-й по счету День рождения моей дочери, но мы не будем его праздновать. Вместо этого я зажгу в её память свечу, а когда я задую её, то загадаю желание. Моё желание - чтобы матери во всем мире учились и смогли принять решение, основанное на знании. Это решение предотвратит бессмысленные трагедии и никогда не даст матерям испытать мою боль... После сорока одной недели беременности здоровая, прелестная крошка Лаура Мэри вошла в этот мир 27 июля 1986 года. Дома нас восторженно приветствовали семья и наши друзья, с тревогой ожидавшие появления нового члена семейства. Они завалили её таким количеством красивых маленьких розовых платьев, что мы шутили, что она не сможет износить их за всю жизнь. Наша жизнь изменилась полностью. Теперь она вращались вокруг прогулок с коляской в парке, посещений друзей, смены подгузников, ночных кормлений и покупки ещё меньших по размеру розовых платьев. Мы стали родителями, мы имели теперь настоящую семью и жизнь была прекрасна. Я взяла Лауру на проверку к педиатру. Последняя была немолодой любезной и приветливой женщиной. Она была очень довольна развитием и весом Лауры в 3 месяца. Она сделала ей прививки DPT (АКДС) и оральной полиовакцины. Я не задавала никаких вопросов, т.к. знала, что дети всех моих друзей получили в том же возрасте те же самые прививки и все "хорошие матери" прививают своих детей, чтобы защитить их. Мы покинули кабинет педиатра и отправились домой. Лаура была очень беспокойна. Для неё это было необычно. Она громко плакала в своей коляске. Когда мы добрались домой, я поняла, что она мочилась так много, что в коляске все промокло. Затем её плач превратился в крик, потом у неё поднялась температура. Нога опухла, стала красной и горячей на ощупь. Я позвонила педиатру и та сказала, что это "нормально" и чтобы я дала ребёнку темпру. Я дала темпру и почувствовала себя спокойней, ведь педиатр убедила меня, что это нормально. Лаура продолжала кричать, и я больше не могла её успокоить. Все мои инстинкты подсказывали мне, что это не было нормально, но я была молода, это был мой первый ребёнок и я доверяла врачу. Я не могла держать Лауру на руках, потому что на руках она начинала кричать ещё громче — казалось, любое движение её ноги причиняло ей ужасную боль. Я положила её в кроватку, и она кричала, пока не заснула. Это принесло мне огромное облегчение. Темпра работала и доктор, вероятно, была права. Я подумала, что глупо было так беспокоиться. Спустя короткое время Лаура проснулась, крича, и провела весь вечер то крича, то засыпая. У неё не было совершенно никакого аппетита, и ничто не могло остановить её крик. Наконец, пришло время сна, и она кричала в своей кроватке, пока не заснула. Она никогда не кричала раньше перед сном, и я чувствовала себя очень неуютно оттого, что оставила её, но когда я держала её на руках, она кричала ещё громче. Мой муж пришел с работы домой, и я рассказала ему обо всем, что случилось в тот день. Лаура крепко спала в своей кроватке; она, казалось, чувствовала себя лучше и мы решили не волноваться... А я ДОЛЖНА БЫЛА волноваться! Утром я проснулась и была поражена, что муж проспал. Я сразу поняла, что что-то не в порядке, и беспокойство прошедшей ночи вновь охватило меня. В ужасе я подбежала к её кроватке. Лаура выглядела как-то неестественно. Я зажмурила глаза и снова открыла их, думая, что это сон. Но когда я открыла глаза, она выглядела мёртвой. Я впала в шок, и все, что дальше происходило в тот день, осталось в моей памяти расплывчатым пятном. Я тронула её, она была очень теплой. Я закричала мужу, чтобы он звонил по 911. Я смотрела, как он делал искусственное дыхание. Я оцепенела и не могла двинуться. Он пробовал оживить нашего ребёнка, но напрасно. Он крикнул, чтобы я открыла дверь парамедикам. На какое-то время я вернулась к действительности, пошла и открыла дверь. Теперь я могла двигаться, но не могла говорить. Я стояла в оцепенении, тряся головой и чувствуя себя совершенно беспомощной, в то время как парамедики, полицейские и пожарные пробегали мимо меня в наш дом. Я не плакала, я хотела крикнуть им, чтобы они её оставили в покое, но я не могла говорить. Она лежала на полу, а они трясли её крошечное тело в маленькой спальне со стенами, покрашенными в желтый цвет, и обоями с клоунами. Я стояла там, молясь в душе, чтобы они оставили её в покое, чтобы они вышли из её спальни и чтобы я проснулась от этого страшного сна. Я услышала, как кто-то сказал, что есть слабый пульс, и во мне проснулась надежда. Амбуланс помчал Лауру в больницу. В это время детективы ввели нас в другую комнату, и допрос начался. Они решили, что моего мужа и меня следует допросить в разных комнатах. Я сразу поняла, что они подозревают нас. Все мы знаем, что здоровые дети не умирают внезапно и просто так. Я была безмолвна. Я уже решила, что все произошло так или иначе по моей вине, и хотя я не была полностью уверена в том, что же именно я сделала, чтобы убить её, я была убеждена, что каким-то образом причиной всему была я. Возможно, я было наказана Богом за грех, или, возможно, это случилось потому что я оставила её кричать, пока она не заснула той ночью. Факт оставался фактом: мой ребёнок был мертв, а у "хороших матерей" дети не умирают. Муж начал резко возражать против характера задаваемых вопросов, и потребовал, чтобы нас немедленно доставили в больницу, чтобы мы могли видеть нашего ребёнка. Детективы, наконец, взяли нас в больницу. Там нас привели в "комнату плохих новостей". Вошел доктор и настоял на том, чтобы мы сели перед тем, как он начнет говорить. Он стал говорить о том, что они пробовали и то, и это, и, наконец, сказал слова, которые эхом будут звучать в моих ушах всю жизнь: "ОНА УМЕРЛА". Педиатр, которую я так уважала и перед которой преклонялась, не выдержала и заплакала, когда я сообщила ей эту новость по телефону. Она не могла решить, что же ей делать. То она защищала прививку, то обвиняла её и тех, кто сказал, что она безопасна, в смерти моего ребёнка. Потом она сказала мне, что у неё был другой младенец, мальчик, умерший после той же самой прививки. Детективы отвезли нас домой. Они задавали так много вопросов и так часто повторяли их, что, наконец, сами от этого устали. Все вертелось вокруг нашего возможного участия в деле. Они обыскали всё в поисках следов незаконного проникновения в дом. Муж вновь и вновь говорил им о необычном поведении ребёнка с того времени, как он получил прививку. Все наши знакомые побывали у нас. Я делала кофе и прибирала в доме, словно это был обычный день из тех, в которые мы принимали гостей. Шок — странная и одновременно замечательная вещь. Вы не понимаете, что происходит с вами. Мои родители настояли, чтобы я переехала на несколько дней к ним, пока муж и друзья выполняли страшную работу, собирая вещи в детской. Комната, которую я украшала с такой любовью, стала такой пустой и источником такой боли... Несколько дней спустя, после похорон и крошечного белого гроба, который был настолько мал, что мой муж нес его один, я, наконец, вышла из шока и позволила себе выплакаться. Я рыдала обо всем, что никогда уже не случится в моей жизни. О балетной студии, в которую я никогда не возьму свою дочь. О её свадьбе, на которую я никогда не приду. О внуках, которых я никогда не увижу. Обо всех мечтах, связанных с дочерью, которые никогда уже не осуществятся. Я рыдала обо всем, что было и обо всем, что никогда не случится. Во мне была пустота, угрожавшая поглотить меня целиком. Это были самые черные, самые страшные дни в моей жизни. Детективы, в конце концов, убедились, что мы не вредили нашей дочери каким-либо образом, и следствие о причинах её смерти завершилось. Мы остались без ответов. Доктора не желали говорить о её смерти в контексте какой-либо связи с прививкой и, один за другим, отказывались отвечать на наши вопросы. Мне неоднократно говорили, что "польза перевешивает". Мне даже говорили, что смерти от прививок "ожидались" в войне против болезней, но эти потери, считалось, должны быть на "приемлемом" уровне. Однако для меня, для матери, потерявшей своего ребёнка, это не показалось приемлемым. Наконец, несколько месяцев спустя коронер сказал нам, что причиной смерти был СВДС (синдром внезапной детской смерти), что означает "причина неизвестна", и отказался дать нам копию протокола вскрытия. Потребовался почти год, чтобы мы получили этот протокол. К нашему ужасу, мы поняли, что результаты вскрытия были скопированы непосредственно из монографии о вакцине, из раздела "Противопоказания". Было написано следующее: "Сообщается о случаях синдрома внезапной детской смерти после проведения прививки вакциной, содержащей компоненты против дифтерии, коклюша и столбняка. Однако значение этих сообщений неясно. Общим фактором является возраст от 2 до 6 месяцев, в котором проводилась первичная иммунизация, в то время как пик большинства внезапных младенческих смертей приходится на возраст от 2 до 4 месяцев". Не проводилось никакого токсикологического испытания, и педиатр никогда не сообщала о побочных реакциях на вакцину руководству службы здравоохранения. Позднее я узнала, что большинство смертей, обусловленных прививками, списываются на СВДС, а статистика по СВДС НЕ включена в данные по побочным реакциям на прививки, даже если ребёнок умирает через несколько часов после прививки. С помощью таких данных врачей и публику убеждают в том, что прививки безопасны. Собственная правительственная литература сообщает, что в области безопасности или эффективности вакцин исследований не проводилось вообще или они были недостаточны. В сущности, наши дети — вот оно, это испытание. Согласно литературе, иммунизация — "наиболее экономически эффективный" способ предотвратить болезни. Нигде в их литературе не утверждается, что при этом он и наиболее безопасный. Мы торгуем жизнями наших детей, чтобы сэкономить правительственные деньги. Нам говорят, что выгода перевешивает риск, но многие из болезней, против которых мы прививаем детей, не представляют угрозы для жизни, в то время как прививка способна убить. Прививки убивают намного чаще, чем нас пытаются убедить. Мы играем в прививочную рулетку с жизнями наших детей, и мы никогда не знаем, какой ребёнок падёт следующей жертвой прививок. Желаете ли вы рисковать шансом смерти 1 на 500 тыс., 1 на 100 тыс. для необратимого поражения мозга, 1 на 1 700 для судорог и конвульсий или 1 на 100 для побочных реакций? Достаточно ли приемлемы эти шансы, чтобы убедить вас сыграть в рулетку с жизнью вашего ребёнка? Я уверяю вас, что смерть от прививки ни быстра, ни безболезненна. Я беспомощно наблюдала, как медленно и мучительно умирала моя дочь, как она кричала и извивалась от боли, в то время как вакцина делала то, для чего была произведена — уничтожала её хрупкую иммунную систему. Яды, используемые в качестве консервантов, просачивались в её крохотное тело, проникали в её органы и разрушали их до тех пор, пока те полностью не перестали работать. Эта картина всегда будет преследовать меня, и я верю, что ни один из родителей никогда не должен стать свидетелем этого. Смертный приговор, считающийся слишком негуманным для самых жестоких преступников этого округа, был объявлен моей чудесной невинной крошке дочери и приведён в исполнение путем смертельной инъекции. Сегодня, в день рождения моей дочери, я оплакиваю не только потерю моего собственного ребёнка, но и всех невинных детей, для которых которых выгода от вакцин не перевесила риск, и которые были приговорены к смерти путем смертельной инъекции под лозунгом "польза перевешивает". Истинная война ведется не против болезней; каким-то образом мы стали нашими собственными худшими врагами, подменив природу нашей верой в науку. Сегодня я призываю всех матерей мира присоединиться ко мне и положить конец этому бессмысленному истреблению самого драгоценного — наших детей". Кристина Колебек, мать Лауры Отклик Дон Ричардсон, президента "PROVE" (Для справки: слово "Prove", переводящееся как "доказать", является в данном случае акронимом "Parents Requesting Open Vaccine Education" - "Родители, требующие открытого образования в вопросах прививок". "PROVE", по собственному заявлению, "обеспечивает информацией о прививках, прививочной практике и политике, затрагивающих взрослых и детей в Техасе. Наша цель - предотвратить смерти и увечья, связанные с прививками, и защитить права каждого на информированное согласие в вопросах прививок для себя и членов своей семьи"). Дорогие члены "PROVE", Я публикую это как дань памяти маленькой Лауры и всех тех детей, которые были искалечены или убиты прививками. Я публикую это для того, чтобы родители могли увидеть другую сторону прививок. Когда я была почти на 8-м месяце беременности одной из моих дочерей, я вызвалась пойти в окружной морг Трэвиса с Карин Шумахер, которая, прежде чем начала учиться на юридическом факультете, администрировала рассылку новостей NVIC (National Vaccine Information Center — Национальный Центр информации о прививках). Карин попросила меня помочь ей просмотреть протоколы вскрытий младенцев, получивших диагноз СВДС, и проверить информацию о прививках. Я этого никогда не забуду. Мы сидели в подвале, заваленные протоколами вскрытий младенцев, в то время как мой собственный младенец пинался и крутился во мне. Вот два наших наблюдения:
При чтении истории Кристины меня потрясло, что и сейчас, 16 лет спустя, так много докторов все ещё отрицают риск прививок, и здоровые младенцы все так же умирают, получив прививку. В высшей степени оскорбительным является прививочный законопроект сенатора Фриста, ограждающий фармкомпании от любой ответственности за случаи, когда прививка кого-либо калечит или убивает. Он предлагает, чтобы федеральное правительство увеличило сумму денег, которую родители получают по правительственной программе компенсаций после того, как их ребёнок умирает от прививки. Родители не желают этого кровавого откупа. Избранные должностные лица, подобно Фристу, хотят устранить финансовую ответственность всех фармкомпаний и бросить кость родителям, обещая, что правительство заплатит им больше, когда им же навязанная прививка убьет их ребёнка. Этот законопроект должен быть утвержден конгрессом. Если Вы ещё не послали электронной почтой замечания вашим сенаторам, выступите против S 2053 - ПОЖАЛУЙСТА, сделайте это! Если фармкомпаниям не угрожает НИКАКАЯ ответственность, то единственное, в чём мы можем быть уверены, это в том, что истории, подобные случившейся с Лаурой, станут намного чаще. Ключ к переменам — ОБРАЗОВАНИЕ. По счастью, Интернет позволяет родителям обучать друг друга. Пожалуйста остановитесь на момент после чтения этого отклика, и произнесите молитву за всех детей, чья жизнь закончилась ещё до того, как они получили шанс её начать... а затем найдите время, чтобы отправить этот материал другим родителям. Искренне, Дон Ричардсон Президент "PROVE" Комментарий д-ра Джозефа Мерколы Я настоятельно призываю вас отправить эту статью КАЖДОМУ — родителям настоящим и будущим, женщинам детородного возраста и любому, кто может быть с ними знаком, и просить их распространять этот материал дальше. Одно из самых больших достоинств Интернета — это то, что мы можем быстро распространять важную информацию; другое его достоинство — мы (пока!) не ограничены в этом праве правительством или корпорациями. Трагическая история Лауры, к сожалению, не нова. В течение многих лет, как вы можете увидеть по ссылкам, приведенным ниже или с помощью поиска на mercola.com, я предостерегаю против прививок. Это же делают и другие заслуживающие доверия врачи. Польза, которую прививки могут принести, перевешивается вредом, который они причиняют — от заражения теми самыми болезнями, против которых их делают, до, как мы видели на примере этой истории, даже смерти. Существуют иные и значительно более безопасные методы, начинающиеся с действительно здоровой диеты, как это отмечается в моей программе питания. Разумеется, производители лекарств и купленное ими правительство не хотят, чтобы вы верили в то, что пищевые продукты, которые вы употребляете, и привычки, которые вы приобрели, имеют решающее значение для долгой жизни и для создания иммунитета к болезням. Они хотят, чтобы вы считали, что их лекарства, включая вакцины, необходимы для существования вашего и ваших детей. Их богатство основано на вашей зависимости, поэтому они сделают всё, чтобы стереть даже упоминание о "естественном" — ведь от него они не получают никакой прибыли, а вы возвращаете контроль над своим здоровьем. Они истратят три миллиарда долларов только в этом году на рекламу своих лекарств, охотясь за страхами и надеждами ничего не подозревающих потребителей, с помощью своих ловких кампаний. Очевидно, они не остановятся даже перед убийством наших детей, чтобы насытить свою алчность. Я ещё раз предлагаю вам ознакомиться с материалами по данным ниже ссылкам и использовать мощную поисковую систему на www.mercola.com, используя слова "vaccine" или "pharmaceutical manufacturer", чтобы узнать, как наш медицинский истеблишмент подвергает риску вашу жизнь и жизнь ваших близких, а также как вернуть назад ваше здоровье. http://www.mercola.com/2002/aug/7/vaccine_death.htm Рубрики: Истории из жизни, Против вакцинацииМетки: АКДС, вакцина, врачи, дети, иммунитет, коклюш, корь, литература, оспа, отказ, прививка, ребенку, родители, статистика, столбняк, туберкулез Добавить комментарийantivakcina.org Смертельная прививкаСвоё здоровье и здоровье своих детей нельзя бездумно доверять никому. Особенно – врачам, зарабатывающим деньги на наших болезнях, а не на здоровье! Кто не знает этого простого правила, может дорого заплатить за свою наивность... Смертельная прививка Кристина Колебек Сегодня такой сладкий шестнадцатый День рождения моей дочери, но мы не будем его праздновать. Вместо этого я зажгу в её память свечу, а когда я задую её, то загадаю желание. Моё желание – чтобы матери во всём мире думали и смогли принять решение, основанное на знании. Это решение предотвратит бессмысленные трагедии и никогда не даст матерям испытать мою боль. История Лауры После сорока одной недели беременности здоровая, прелестная крошка Лаура Мэри вошла в этот мир 27-го июля 1986 г. Дома нас восторженно приветствовали семья и наши друзья, с тревогой ожидавшие появления нового члена семейства. Они завалили её таким количеством красивых маленьких розовых платьев, что мы шутили, что она не сможет износить их за всю жизнь. Наша жизнь изменилась полностью. Теперь она вращались вокруг прогулок с коляской в парке, посещений друзей, смены подгузников, ночных кормлений и покупки ещё меньших по размеру розовых платьев. Мы стали родителями, мы имели теперь настоящую семью, и жизнь была прекрасна. Я повела Лауру на проверку к педиатру. Последняя была немолодой, любезной и приветливой женщиной. Она была очень довольна развитием и весом Лауры в 3 месяца. Она сделала ей прививки DPT (АКДС – прим. перев.) и оральной полиовакцины. Я не задавала никаких вопросов, т.к. знала, что дети всех моих друзей получили в том же возрасте те же самые прививки, и все «хорошие матери» прививают своих детей, чтобы защитить их. Мы покинули кабинет педиатра и отправились домой. Лаура была очень беспокойна. Для неё это было необычно. Она громко плакала в своей коляске. Когда мы добрались домой, я поняла, что она мочилась так много, что в коляске всё промокло. Затем её плач превратился в крик, потом у неё поднялась температура. Нога опухла, стала красной и горячей на ощупь. Я позвонила педиатру и та сказала, что это «нормально» и чтобы я дала ребёнку темпру. Я дала темпру и почувствовала себя спокойней, ведь педиатр убедила меня, что это нормально. Лаура продолжала кричать, и я больше не могла её успокоить. Все мои инстинкты подсказывали мне, что это не было нормально, но я была молода, это был мой первый ребёнок, и я доверяла врачу. Я не могла держать Лауру на руках, потому что на руках она начинала кричать ещё громче – казалось, любое движение её ноги причиняло ей ужасную боль. Я положила её в кроватку, и она кричала, пока не заснула. Это принесло мне огромное облегчение. Темпра работала и доктор, вероятно, была права. Я подумала, что глупо было так беспокоиться. Спустя короткое время Лаура проснулась, крича, и провела весь вечер, то крича, то засыпая. У неё не было совершенно никакого аппетита, и ничто не могло остановить её крик. Наконец, пришло время сна, и она кричала в своей кроватке, пока не заснула. Она никогда не кричала раньше перед сном, и я чувствовала себя очень неуютно оттого, что оставила её, но когда я держала её на руках, она кричала ещё громче. Мой муж пришёл с работы домой, и я рассказала ему обо всём, что случилось в тот день. Лаура крепко спала в своей кроватке; она, казалось, чувствовала себя лучше и мы решили не волноваться... А я должна была волноваться! Утром я проснулась и была поражена, что муж проспал. Я сразу поняла, что что-то не в порядке, и беспокойство прошедшей ночи вновь охватило меня. В ужасе я подбежала к её кроватке. Лаура выглядела как-то неестественно. Я зажмурила глаза и снова открыла их, думая, что это сон. Но когда я открыла глаза, она выглядела мёртвой. Я впала в шок, и всё, что дальше происходило в тот день, осталось в моей памяти расплывчатым пятном. Я тронула её, она была очень тёплой. Я закричала мужу, чтобы он звонил 911. Я смотрела, как он делал искусственное дыхание. Я оцепенела и не могла двинуться. Он пробовал оживить нашего ребёнка, но напрасно. Он крикнул, чтобы я открыла дверь парамедикам. На какое-то время я вернулась к действительности, пошла и открыла дверь. Теперь я могла двигаться, но не могла говорить. Я стояла в оцепенении, тряся головой и чувствуя себя совершенно беспомощной, в то время как парамедики, полицейские и пожарные пробегали мимо меня в наш дом. Я не плакала, я хотела крикнуть им, чтобы они её оставили в покое, но я не могла говорить. Она лежала на полу, а они трясли её крошечное тело в маленькой спальне со стенами, покрашенными в желтый цвет, и обоями с клоунами. Я стояла там, молясь в душе, чтобы они оставили её в покое, чтобы они вышли из её спальни, и чтобы я проснулась от этого страшного сна. Я услышала, как кто-то сказал, что есть слабый пульс, и во мне проснулась надежда. Амбуланс помчал Лауру в больницу. В это время детективы ввели нас в другую комнату, и допрос начался.  Они решили, что моего мужа и меня следует допросить в разных комнатах. Я сразу поняла, что они подозревают нас. Все мы знаем, что здоровые дети не умирают внезапно и просто так. Я была безмолвна. Я уже решила, что всё произошло так или иначе по моей вине, и хотя я не была полностью уверена в том, что же именно я сделала, чтобы убить её, я была убеждена, что каким-то образом причиной всему была я. Возможно, я была наказана Богом за грех, или, возможно, это случилось потому что я оставила её кричать, пока она не заснула той ночью. Факт оставался фактом: мой ребёнок был мёртв, а у «хороших матерей» дети не умирают. Муж начал резко возражать против характера задаваемых вопросов, и потребовал, чтобы нас немедленно доставили в больницу, чтобы мы могли видеть нашего ребёнка. Детективы, наконец, взяли нас в больницу. Там нас привели в «комнату плохих новостей». Вошёл доктор и настоял на том, чтобы мы сели перед тем, как он начнет говорить. Он стал говорить о том, что они пробовали и то, и это, и, наконец, сказал слова, которые эхом будут звучать в моих ушах всю жизнь: «Она умерла». Педиатр, которую я так уважала и перед которой преклонялась, не выдержала и заплакала, когда я сообщила ей эту новость по телефону. Она не могла решить, что же ей делать. То она защищала прививку, то обвиняла её и тех, кто сказал, что она безопасна, в смерти моего ребёнка. Потом она сказала мне, что у неё был другой младенец, мальчик, умерший после той же самой прививки. Детективы отвезли нас домой. Они задавали так много вопросов и так часто повторяли их, что, наконец, сами от этого устали. Всё вертелось вокруг нашего возможного участия в деле. Они обыскали всё в поисках следов незаконного проникновения в дом. Муж вновь и вновь говорил им о необычном поведении ребёнка с того времени, как он получил прививку. Все наши знакомые побывали у нас. Я делала кофе и прибирала в доме, словно это был обычный день из тех, в которые мы принимали гостей. Шок – странная и одновременно замечательная вещь. Вы не понимаете, что происходит с вами. Мои родители настояли, чтобы я переехала на несколько дней к ним, пока муж и друзья выполняли страшную работу, собирая вещи в детской. Комната, которую я украшала с такой любовью, стала такой пустой и источником такой боли...  Несколько дней спустя, после похорон и крошечного белого гроба, который был настолько мал, что мой муж нёс его один, я, наконец, вышла из шока и позволила себе выплакаться. Я рыдала обо всём, что никогда уже не случится в моей жизни. О балетной студии, в которую я никогда не поведу свою дочь. О её свадьбе, на которую я никогда не приду. О внуках, которых я никогда не увижу. Обо всех мечтах, связанных с дочерью, которые никогда уже не осуществятся. Я рыдала обо всём, что было и обо всём, что никогда не случится. Во мне была пустота, угрожавшая поглотить меня целиком. Это были самые чёрные, самые страшные дни в моей жизни. Детективы, в конце концов, убедились, что мы не вредили нашей дочери каким-либо образом, и следствие о причинах её смерти завершилось. Мы остались без ответов. Доктора не желали говорить о её смерти в контексте какой-либо связи с прививкой и, один за другим, отказывались отвечать на наши вопросы. Мне неоднократно говорили, что «польза перевешивает». Мне даже говорили, что смерти от прививок «ожидались» в войне против болезней, но эти потери, считалось, должны быть на «приемлемом» уровне. Однако для меня, для матери, потерявшей своего ребёнка, это не показалось приемлемым. Наконец, несколько месяцев спустя коронер сказал нам, что причиной смерти был СВДС (синдром внезапной детской смерти), что означает «причина неизвестна», и отказался дать нам копию протокола вскрытия. Потребовался почти год, чтобы мы получили этот протокол. К нашему ужасу, мы поняли, что результаты вскрытия были скопированы непосредственно из монографии о вакцине, из раздела «Противопоказания». Было написано следующее: «Сообщается о случаях синдрома внезапной детской смерти после проведения прививки вакциной, содержащей компоненты против дифтерии, коклюша и столбняка. Однако значение этих сообщений неясно. Общим фактором является возраст от 2 до 6 месяцев, в котором проводилась первичная иммунизация, в то время как пик большинства внезапных младенческих смертей приходится на возраст от 2 до 4 месяцев». Не проводилось никакого токсикологического испытания, и педиатр никогда не сообщала о побочных реакциях на вакцину руководству службы здравоохранения. Позднее я узнала, что большинство смертей, обусловленных прививками, списываются на СВДС, а статистика по СВДС НЕ включена в данные по побочным реакциям на прививки, даже если ребёнок умирает через несколько часов после прививки.  С помощью таких данных врачей и публику убеждают в том, что прививки безопасны. Собственная правительственная литература сообщает, что в области безопасности или эффективности вакцин исследований не проводилось вообще или они были недостаточны. В сущности, наши дети – вот оно, это испытание. Согласно литературе, иммунизация – «наиболее экономически эффективный» способ предотвратить болезни. Нигде в их литературе не утверждается, что при этом он и наиболее безопасный. Мы торгуем жизнями наших детей, чтобы сэкономить правительственные деньги. Нам говорят, что выгода перевешивает риск, но многие из болезней, против которых мы прививаем детей, не представляют угрозы для жизни, в то время как прививка способна убить. Прививки убивают намного чаще, чем нас пытаются убедить. Мы играем в прививочную рулетку с жизнями наших детей, и мы никогда не знаем, какой ребёнок падёт следующей жертвой прививок. Желаете ли вы рисковать шансом смерти 1 на 500 тыс., 1 на 100 тыс. для необратимого поражения мозга, 1 на 1 700 для судорог и конвульсий или 1 на 100 для побочных реакций? Достаточно ли приемлемы эти шансы, чтобы убедить вас сыграть в рулетку с жизнью вашего ребенка? Я уверяю вас, что смерть от прививки ни быстра, ни безболезненна. Я беспомощно наблюдала, как медленно и мучительно умирала моя дочь, как она кричала и извивалась от боли, в то время как вакцина делала то, для чего была произведена – уничтожала её хрупкую иммунную систему. Яды, используемые в качестве консервантов, просачивались в её крохотное тело, проникали в её органы и разрушали их до тех пор, пока те полностью не перестали работать. Эта картина всегда будет преследовать меня, и я верю, что ни один из родителей никогда не должен стать свидетелем этого. Смертный приговор, считающийся слишком негуманным для самых жестоких преступников этого округа, был объявлен моей чудесной невинной крошке дочери и приведён в исполнение путём смертельной инъекции. Сегодня, в День рождения моей дочери, я оплакиваю не только потерю моего собственного ребёнка, но и всех невинных детей, для которых выгода от вакцин не перевесила риск, и которые были приговорены к смерти путём смертельной инъекции под лозунгом «польза перевешивает». Истинная война ведётся не против болезней; каким-то образом мы стали нашими собственными худшими врагами, подменив природу нашей верой в науку. Сегодня я призываю всех матерей мира присоединиться ко мне и положить конец этому бессмысленному истреблению самого драгоценного – наших детей. Александр Копысов, 31 декабря 2010 allpravda.info Прививки: смертельный выбор
“Группы по борьбе с прививками отличает хорошая организация и страстность. Они пользуются популярными площадками вроде шоу Опры и Ларри Кинга, играют на чувствах зрителей и добиваются того, что у родителей возникают сомнения, стоит ли прививать детей. Такая спекуляция на эмоциях не забывается, даже если она лишена логики. В ответ наши врачи и ученые приводят точные научные данные и цитаты исследований, а это не задевает никаких струн в душе большинства родителей. Бесстрастные сообщения не застревают в памяти – в отличие от душераздирающих рассказов”. Эту цитату американского педиатра Рахула Париха врач, ученый и писатель Пол Оффит приводит в книге “Смертельно опасный выбор. Чем борьба с прививками грозит нам всем”. И именно ею хочется трясти перед автором. Где ваша страстность, доктор?! Оффит подробно разбирает, откуда берутся прививочные страшилки, как действуют и чем руководствуются лидеры движений против вакцинации, к чему это приводит. И все же Пол Оффит, врач-педиатр, специалист по инфекционным болезням и вакцинам, иммунолог и вирусолог, то есть врач и ученый, не может позволить себе перейти на уровень борцов с прививками и голосить: “Доколе?!” Он спокойно и взвешенно приводит страшные факты: “Затем Черри обнаружил, что количество детей, умерших от коклюша, было грубейшим образом занижено. “Я заметил, что смертность от коклюша во время эпидемии… была невероятно низкой”, – вспоминает он. “[…] если ребенок погибал от коклюша, они указывали другую причину смерти”. Черри обнаружил, что коклюш убил не 36 британских детей, как сообщали официальные источники, а шестьсот”. 600 детей! 600 маленьких гробиков. Результат болезни, которую довольно успешно предотвращают с помощью прививок. 600 детей не стало, потому что кто-то сделал тот самый “смертельно опасный выбор” – дал своему ребенку возможность “просто переболеть и заработать естественный иммунитет”, не вводить в организм малыша “тяжелые металлы, которые вызывают аутизм”. И кто-то сделал этот выбор не только за своего ребенка, но и за десятки и сотни других. “В июне 2009 года одиннадцатилетний мальчик побывал в Англии и заразился свинкой. В это время свинкой были инфицированы тысячи британских детей, в основном потому, что их родители боялись, что тройная вакцина от кори, краснухи и паротита может вызвать аутизм. Семнадцатого июня мальчик прилетел обратно в Нью-Йорк и отправился в летний лагерь для хасидов, в результате чего началась полномасштабная эпидемия. К октябрю заразилось 200 человек, к ноябрю – 500, к январю 2010 – 1500. По итогам эпидемии оказалось, что паротит вызвал панкреатит, менингит, глухоту, паралич лицевого нерва и воспаление яичников у 65 человек, 19 попали в больницу”. Оффит приводит много таких историй: мальчик сгонял в Швейцарию, заразился корью, просидел в ожидании врача в приемном покое вместе с другими детьми и – оп! – все трое малышей, которым прививка была не по возрасту, заболели. Один из них попал с тяжелым обезвоживанием в больницу. В 2003 в Нигерии появился слух, что вакцина от полиомиелита приводит к СПИДу. К 2006 году в Нигерии и соседних странах Африки более 5000 человек было тяжело и необратимо парализовано. БольшАя часть книги Оффита посвящена лидерам антипрививочного движения и их способам борьбы. И тут он тоже сдержанно и отстраненно рассказывает их истории и интеллигентно избегает называть их опасными фанатиками без образования и критического мышления. Например, говорит про Дженни Маккарти – модель Playboy и актрису. «Как-то вечером я достала с полки мою колоду таро „Архангел-Оракул“, перетасовала и вытащила карту, — вспоминает она. — Эту карту я вытягивала постоянно вот уже несколько месяцев. Впору с ума сойти. Толкование гласило, что мне предстоит помогать обучать детей индиго и кристальных детей. [А потом] на улице к нам с Эваном подошла какая-то женщина и сказала: „Ваш сын — кристальный ребенок“. И ушла. Помню, как я подумала: „Городская сумасшедшая“. А потом застыла как вкопанная. Господи, она же сказала — кристальный ребенок, как карта таро!» Вскоре сыну Дженни поставили диагноз “аутизм”, но модель долгое время настаивала, что ее сын просто особенный кристальный ребенок. Потом-таки решила, что диагноз реальный, а причина – в прививке от кори, краснухи и паротита. «Мои научные данные — это Эван, он дома, — сказала она. — Вот моя наука». “Вес” словам Дженни придает то, что она несколько лет встречалась с Джимом Кэрри, тоже ярым антипрививочником, ну и миллионная аудитория в инстаграме. Этого ведь достаточно, чтобы быть послом движения Generation Rescue, которая распространяет информацию об опасности вакцин? А если нет, данные всегда можно уточнить у карт таро или там волшебного шара. Мне, человеку изначально на стороне Оффита, книга понравилась. Она интересная, логичная, в ней каждое слово подкреплено ссылками на научные данные. Она честная – автор приводит случаи прививочных провалов, когда использование вакцин приостанавливалось из-за вопросов к их безопасности. Но именно страстности, гнева в адрес тех, кто готов делать смертельный выбор вопреки логике и здравому смыслу, мне в книге и не хватило. Ни одного антипрививочника она не убедит ни в безопасности, ни в целесообразности вакцинации. Ни один активист-антивакцинатор не извинится за призывы бить врачей битой, ни одна мать, расшифровывающая здоровье своего ребенка по картам Таро, а не по заключениям докторов, Оффита не услышит. Это два мира – два Шапиро, и они нигде не пересекаются. Но вот сомневающимся, которые искренне хотят понять точки зрения обоих лагерей и разобраться, книга будет полезна. Несколько дней назад глава Минздрава Вероника Скворцова заявила: “Мы не можем, скажем прямо, воздействовать на родителей, но мы пытаемся договориться с Фондом социального страхования, чтобы какие-то механизмы, в том числе материальные, включались. Скажем, если ребенок заболевает по вашей вине, вы отказались от его вакцинации, может быть, имеет смысл, чтобы больничный лист вам оплачивался не так, как всем остальным”. Наше государство и его решения мало у кого вызывают симпатию, и это предложение встретило явное неприятие и у тех, кто вовсе не против прививок. Хотя сама по себе идея наказывать рублем, как показывает мировая практика, очень сильно меняет жизненные принципы антипрививочников. В Австралии в результате программы “No Jab, No Pay” (родителям невакцинированных детей не выплачивается пособие на детей) уровень вакцинации вырос до 93%. Оффит, приводя цифры и факты, задается вопросом: “Должно ли государство и дальше разрешать родителям по своему усмотрению отказываться от прививок? Или ему следует вмешаться и лишить их такого права”? Я буду рада, если вы ответите на этот вопрос в комментариях. Как по мне, было бы здорово, если бы голоса тех, кто опирается на науку и здравый смысл звучали не менее громко, чем крики тех, кто верит в заговор фармкомпаний. К чьей стороне бы вы не примкнули, какой бы выбор вы не сделали, важно, чтобы это было осознанное решение, основанное на здравом смысле, а не эмоциях.
Книга американского педиатра Пола Оффита «Смертельно опасный выбор. Чем борьба с прививками грозит нам всем» в переводе Анастасии Бродоцкой выходит в конце сентября в издательстве Corpus при поддержке фонда «Эволюция»
Почитать о том, что прививки НЕ вызывают аутизм, можно тут.Узнать больше о кори – здесь.Подписаться на телеграм-канал врача-педиатра Сергея Бутрия, который страстно и аргументированно рассказывает про вакцинацию – тут.Что еще вменяемого почитать про медицину в телеграме – вот. cilantro.ru |
Комментариев нет
 г.Самара, ул. Димитрова 131 [email protected] |
 |